Рыцарь - Страница 108

108

Хайме на пальцах объяснил, сколько они хотят, почему и за что. Это было больше того, что мы намеревались им дать.

Я не умел вести дела подобного рода. В том, что касалось расценок, я не мог сказать, где Хайме говорит правду, а где он сознательно слегка задирает планку. Спорить с ним было бесполезно: он разбирался в подобных вопросах куда лучше меня. При таком раскладе мне оставалось только упереться рогом в землю и твёрдо стоять на месте. Благородные люди не торгуются... Значит, вас не устраивают мои условия? Очень жаль. Кое в чём могу уступить – например, в том, что касается доли от предполагаемой добычи, но не в основных условиях договора.

Хайме снова выдвинул свои доводы. Я повторил свои. Так продолжалось до тех пор, пока мы друг друга не утомили и не сошлись на некой приемлемой середине. Среднее жалование солдату выходило меньше того, о котором мы говорили в самом начале, но зато в случае успешного завершения военных действий моих подручных ждал весьма крупный приз. Что автоматически делало их заинтересованными сторонами в том, чтобы замок моего врага пал, и пал как можно скорее.

Оставалось только надеяться, что у Альфаро отыщется достаточно золота, чтобы я смог расплатиться и с наёмниками, и вернуть заём евреям. А если золота не будет? Ну, допустим, с наёмниками я уж всяко сумею расплатиться. А как быть с Иосифом? Придётся седлать коня, покупать новое копьё и скакать к месту ближайшего турнира – и не заработать славу, а из куда более прагматических соображений. И играть в русскую рулетку, надеясь, что остальные профи, участвующие в состязании, не убьют, не покалечат, или – что в такой ситуации хуже всего – сами не вышибут меня из седла, а потом потребуют выкуп за коня и оружие.

Хайме не слишком огорчился, узнав, что платить ему – по крайней мере, поначалу – будут французской монетой. Золото и серебро – оно везде золото и серебро. Поинтересовался только, не располагаем ли мы местной валютой. Ну если нет – так нет.

Естественно, и Хайме, и Родриго Пуэро, и Санчо из Вильябы – так звали двух других командиров – интересовало, с кем я собираюсь вести войну. И они обеспокоились, когда я отказался отвечать на этот вопрос.

– Узнаете в своё время. Я не хочу, чтобы завтра об этом болтало пол-Испании.

Такой ответ их не слишком устроил, но качать права никто не стал. Поскольку я платил, я и музыку заказывал.

* * *

...По возвращении в замок я отыскал Жанну. Она любезничала с каким-то конюхом на заднем дворе. Увидев меня, почему-то перепугалась и покраснела.

– Иди-ка сюда.

Отыскав место, где нас никто не мог подслушать, я остановился и пристально посмотрел на девушку. В больших, широко раскрытых глазах Жанны любопытство перемешивалось с затаённым страхом. Ничего хорошего от любых перемен в своей жизни она не ждала.

– Я собираюсь отправиться в гости к одному барону, – начал я, – и хочу, чтобы ты поехала со мной.

Она безмолвно опустила голову. Ни возражений, ни вопросов.

– Мне нужна твоя помощь.

Безразличие и боязнь перед будущим исчезли. Зато любопытство так и загорелось в её глазах.

– Этот барон, Фернандо де Грасиане, – один из вассалов графа Альфаро, – сказал я. – Я хочу склонить его выступить со мной против графа. Но видишь ли, в чём дело... Когда мы с ним беседовали в первый раз, он сказал кое-что, что теперь заставляет меня предполагать, что Альфаро... ммм... околдовал его так же, как и многих других своих людей. Так же, как он пытался с Алонсо – помнишь, тот рассказывал? – но с Алонсо почему-то у него ничего не вышло... По виду Фернандо не скажешь, что он вообще способен бояться. Но когда он говорил о своём синьоре, в его голосе был страх. Ужас. Совершенно неестественный для рыцаря и воина. Я хочу, чтобы ты избавила его от этого... ммм... от этого заклятья.

Жанна снова потупила взгляд и тихо стала перебирать завязки собственного пояска.

– Не знаю... Наверное, у меня не получится...

– Должно получиться, – жёстко сказал я. – Иди собирайся. Выезжаем сейчас же.

* * *

Замок Фернандо ничуть не изменился за прошедшее время. Барон – тоже. Он встретил меня на внутреннем дворе и сразу же пригласил отобедать. Статус Жанны он выяснять не стал. Когда мы направились в обеденный зал, Жанна тихо скользнула следом.

– Вы сильно рисковали, приехав сюда, – добродушно заметил барон, когда мы заняли свои места: я – рядом с хозяином замка, Жанна – где-то на дальнем конце стола. Очевидно, сесть ближе ей не хватило наглости. По её статусу ей вообще полагалось есть в комнате для слуг.

– Вот как? – приподнял я бровь.

– Я слышал, вы сбежали от Альфаро... хе-хе, поздравляю... Сейчас он вовсю разыскивает вас, девушку, – барон кивнул на Жанну, – и какого-то нищего оборванца, имени которого не называют.

– Уж не выдадите ли вы нас, любезный дон Фернандо? – посмеиваясь, спросил я.

– Я? Ни в коем случае! Вы ведь знаете, как я «люблю» нашего графа. Но и приезжать ко мне – если уж вам удалось выбраться живым из замка Кориньи – не следовало. Слишком близко. Долго я вас укрывать не смогу. Так что не обессудьте...

– Вы совершенно неверно истолковали причины моего посещения, – прервал я барона. – Я не прятаться к вам приехал. У меня к вам есть дело.

Фернандо забеспокоился и поднял руку.

– Все дела после обеда. Я уже чувствую, как сюда несут жаркое... – Он втянул носом воздух и улыбнулся. – Я вчера был на охоте и убил замечательного оленя...

...Не знаю, что в этом олене было замечательного. Мясо как мясо. По мне – поросёнок вкуснее.

После обеда, дождавшись, пока слуги унесут грязную посуду и сами уберутся из комнаты, я вкратце поведал барону историю своего посещения замка Кориньи. Дона Фернандо мой рассказ не слишком удивил.

108